"Коли ти везеш важкопораненого, важливо не тільки, наприклад, підключити його на дихальний апарат, важливо зорієнтуватися, які ін'єкції зробити, щоб - перше (і найголовніше) - не нашкодити і довезти. Тому що у нас досить сильні препарати, і вирішувати має фахівець. І друге: не просто довезти, а ще постаратися полегшити роботу бригаді, яка буде його приймати, щоб він не помер у лікарні".
"Цензор.НЕТ" продолжает рассказ о парамедиках службы спасения "АСАП Рескью", работаюшей в зоне АТО. Это гуманитарная миссия, основной задачей которой является вывоз раненых, а также лечение гражданского населения в "серой зоне" и другие гуманитарные задачи. Лагерь расположен рядом с логистическим центром "Зайцево" в нескольких километрах от сепаратистских позиций.
Передо мной совсем молодой парамедик - это Роман Бенцак с позывным Бромик (как-то Ромашка, руководитель ротации, кричала ему "Ромик, надень броник" - это всем запомнилось, и так получился Бромик).
Вначале разговора Роман просил не указывать имя, а только позывной. Он не признавался своей маме, что находится в зоне АТО вблизи линии разграничения. Но хитрить у Бромика не очень-то и получалось, поэтому мама явно догадывалась, где он. В очередной раз она позвонила ему прямо во время нашего разговора.
парамедицина бромик
Парамедик Бромик
- Я же тебе говорил... - Рома говорит в телефон упрямым голосом и отходит. Слышен напряженный разговор. В конце-концов Бромик не выдерживает маминого напора и все ей рассказывает.
Бромику 20 лет. Он родом из Львова, студент 3 курса Винницкого медицинского университета. Сейчас работает добровольцем-парамедиком в команде медкорпуса АСАП. В этом году это его вторая командировка в зону АТО.
- Почему ты решил стать военным врачом, приехать сюда?
- Всю жизнь, сколько я себя помню, я хотел быть военным. Мой дед - ветеран МВД, прадед воевал на фронте. Тетя работала в милиции. Военная форма, фуражки, гимнастерки - для меня все это с детства очень много значило. Я всегда был фанатом ВДВ и остаюсь им. Тельняшки, береты.. Второго августа, день ВДВ праздновал, военно-патриотические сборы проходил в 95 бригаде,парашютным спортом немного занимался, имею пять прыжков.
Так случилось, что я пошел учится в медучилище. Мама советовала - армия армией, а какую-то гражданскую специальность надо иметь. Пошел на зубного техника, закончил стоматологию во Львове.
Когда начался Майдан, я без большого энтузиазма к нему относился - больше воспринимал это как политику. Но когда началась собственно война, то понял, что рано или поздно сюда попаду, потому что я не могу сидеть на месте, когда такое происходит.
Мои друзья служили во львовской 80-й бригаде ВДВ, и я решил пойти к ним. Еще в начале 14-го года я пробовал идти в армию на контракт. Но у меня не было срочной службы после окончания медучилища, и на контракт меня не брали, а мобилизации еще тогда не было.
И передо мной встал выбор, что дальше делать. Решил учиться дальше на врача, с тем расчетом, чтобы после медицинского университета поступать в военно-медицинскую академию в Киев. Я поступил в Винницкий медуниверситет и не жалею об этом.
Много моих друзей и знакомых из 80-й бригады погибли в Луганском аэропорту. Многие до сих пор служат.
Все это время я не мог себе простить того, что я не там - здоровый пацан, руки-ноги есть, а сижу в тылу. Тем более подготовлен - проходил курсы тактической медицины, во многих курсах "такмеда" сам преподавал.
И я собрался на фронт, потому что понял, что я здесь важнее.
Еще в 14 году я волонтером ходил в кардиореанимацию дежурить, помогал медикам. Тогда шла Дебальцевская операция, было очень много раненых. Там набил себе руку на капельницах, и много чего другого.
А в 15-м году я поехал в первую свою командировку в АТО, работал в военном госпитале, ассистировал в хирургических операциях. А позже в Интернете наткнулся на пост Хоттабыча (руководитель службы "АСАП Рескью"), узнал про эту службу. И в этом году, во вторую свою летнюю командировку я здесь, в команде парамедиков.
- Ты, выходит, уже второй год на лето приезжаешь. Фактически, кто-то на каникулы, на моря а кто-то в АТО. Обычный, нормальный студент - отучился, сдал сессию и поехал в АТО!
- Да, обычный студент! (Смеется). Кто-то на моря, а кто-то в АТО! Я считаю, пока у нас идет война, и хотя я не могу сейчас пойти на контракт или по мобилизации, стараюсь так помочь. На что учился, тем и помогаю.
Одна из мотиваций поехать в зону АТО - это понять, а в правильном направлении я учусь, работаю? Чтобы потом не произошло так: закончил медуниверситет, закончил военную академию, пошел в армию, и понял что это не мое. А тут я понял что медицина это мое, это самая благородная вещь.
- Что было тяжелее всего?
- Самым тяжелым был для меня первый боевой выезд ночью за ранеными на "нулевку".
Было страшно. Тогда мы вывезли раненого парня, которого посекло осколками в задней области грудной клетки, между лопаток. У него был пневмоторакс. Мы едем, стреляют со всех сторон, не знаешь где падать. Я понимаю, что парни бывали и в более жестких переделках, но для меня, по сравнению с первой командировкой, где я был в госпитале, это был большой стресс. Тогда я, можно сказать, принял боевое крещение.
парамедицина бромик
Самая трудная ночь была тогда, когда у нас были убитые. Мы везли парня, которого взяли уже в агонии. У него вся левая сторона была очень сильно повреждена - голова, руки почти не было - на волосках держалась, нижней части ягодицы вообще не было. Он у нас уже на руках отходил, мы его только в Артемовск доставили.
А потом мы снова приехали с убитыми на базу. Я на ребят посмотрел и был потрясен. Это было страшно, снилось по ночам, они перед глазами у меня стояли.
"Война бывает детская, до первого убитого", - Бромик цитирует слова из песни Владимира Высоцкого.
- Но потом беру себя в руки, молюсь. Пока выезжаю с базы - несколько раз проговариваю 90 псалом, "Верую" или "Отче Наш". В окопах атеистов не бывает. Я верю, что с нами Бог, с нами правда, и святой Георгий Победоносец нас всегда оберегает.
- Я так понял, что ты останавливаться не собираешься. Будешь совмещать учебу со службой?
- Однозначно. Сколько надо будет, столько буду ездить и совмещать, насколько это возможно. Наши преподаватели относятся к этому с пониманием, но я в первую очередь врач, и должен успешно закончить образование. Если начнётся какой-то серьезный замес, я готов становиться в операционной, помогать,чем смогу, делать что скажут. Какую задачу поставят - буду выполнять, никакой не брезгую и не боюсь.
Вечером с позиций поступает боец с травмой носа. Он ехал за рулем грузовика, влетел в яму и ударился лицом о руль. Мы везем его в госпиталь в городе Часов Яр. Здешняя больница наполовину отдана под военный госпиталь, а другая половина гражданская.
В каждой комнате госпиталя парни с различными ранениями. На стенах рисунки детей, посвященные солдатам. Нашего больного уводят на осмотр. Рана не маленькая, нужно шить. Его госпитализируют, а мы возвращаемся на базу.
***
Олег Гордиевский - еще один член команды, врач и парамедик -доброволец, которого называют Доктор или просто Док.
Среди парамедиков, в основном, люд, прошедшие подготовку по тактической медицине и оказанию первой, так называемой доврачебной помощи, но не профессиональные врачи. Олег - врач.
парамедицина бромик
Док
- Вообще я анестезиолог, - говорит Доктор. - По диплому я хирург-педиатр, но так как у меня зрение стало катастрофически падать во время этих операций (я работал в сосудистой хирургии), я потому пошел в анестезиологию.
Доктор много лет жил и работал в Англии. Его старший сын погиб во время терактов в Лондонском метрополитене в 2005 году. Младший сын учится в парижской консерватории. В конце двухтысячных доктор вернулся в Днепропетровск ухаживать за престарелым отцом.
- В 14-м году я собирался уехать в село и стать нормальным украинским пенсионером. Мне 51 год, я достаточно обеспеченный человек. Сбережения на черный день у меня есть. Но Вова Путин сказал что рано, - говорит Доктор.
- Я на войне с первых дней, с апреля месяца, когда ставили первые блокпосты в Днепропетровске, когда гоняли титушек, чтоб не прошел такой сценарий как в Донецке. Это, собственно, наша команда делала.
Сейчас из нашей команды здесь работаю трое. Я как врач, Олежка Шарко, водитель и Юра Волошин, водитель, который стоит на "Смачной Хате" (еще одна база парамедиков в окрестностях Горловки). Частично и наша заслуга в том, что в Днепре не было захвата, хотя планы такие у сепаратистов были. Ну а потом, когда началась конкретная война, из нашей команды больше половины ушли добровольцами в первую волну. А потом, отслужив первую волну, демобилизовались и пошли уже на контракт.
В парамедицинской службе АСАП я с января месяца. А до этого я был медиком в разведке 39-го батальона.
- Что для тебя служба здесь?
- Так как я педиатр, и педиатрический заканчивал, у меня было повышенное чувство справедливости. Грубо говоря, не люблю, когда обижают маленьких. Украина по сравнению с Россией достаточно маленькая по мощи. Во-вторых, здесь катастрофически не хватает квалифицированных врачей. Все парамедики в фармакологии плавают. Когда ты везешь тяжелого, важно не только, например, подключить его на дыхательный аппарат, важно сориентироваться, какие инъекции сделать, чтобы, первое (и самое главное) - не навредить и довезти. Потому что у нас достаточно сильнодействующие препараты, и решение должен принимать специалист. И второе: не просто довезти, а еще постараться облегчить работу бригаде, которая будет их принимать, чтоб они не умерли в больнице. Тут уже должен быть квалифицированный врач.
Есть еще одна важная причина, по которой я здесь. Это сейчас парни приехали, Бромик, Назар – студенты-медики, а до этого у нас были парамедики, в основном, молоденькие девчонки, которые то и дело попадают под обстрел. Кристина, молодая совсем, Юля (Печенька), Надюха - позывной Дакота. Честно тебе сказать, я бы не пускал таких девочек, просто не пускал бы. Вся проблема в том, что некому работать.
Доктор останавливается, чтоб рассказать о Юле Шевчук, позывной Печенька.
- Печенька однажды попала под обстрел. Она ехала в реанимобиле вместе с Егором, еще одним парамедиком. Тогда наш экипаж выжил только чудом. В пяти метрах от них разорвалась мина 120-го калибра. В пяти метрах! Ребята просто в рубашке родились. У Егора контузия, у Печеньки осколок на руке и на ноге. Плюс, как мы говорим, "вторичка" – когда стекло разлетелось, все лицо было поцарапано мелкими стеклянными осколками. Я когда говорю что 120-ка в пяти метрах разорвалась, мне не верят, говорят я вру. А так и есть - вот машина, вот воронка, можно приехать и посмотреть. Полторак ей часы именные подарил. Скажите, если б она тогда погибла в 22 года, что её родителям сказать?
парамедицина бромик
Печенька
Тем временем мы с Доктором на реанимобиле выезжаем в Зайцево. Служба парамедиков АСАП Рескью несколько дней в неделю проводит прием для гражданского населения в прифронтовых зонах. Едем вдоль линии соприкосновения по поселку. По дороге встречаем еще одну бригаду медиков-добровольцев.
Приезжаем на место. В пустующем доме местными инициативными жителями развернут импровизированный поселковый совет. Сюда приезжает Красный Крест, два раза в неделю милиция, решаются организационные вопросы местными активистами. Здесь же ведется прием больных.
- Раньше приходило гораздо больше людей. Сейчас, более-менее подлечил, и людей стало меньше - говорит Доктор.
парамедицина бромик
Доктор осматривает пациента - местного жителя, который подорвался на растяжке и был ранен осколками от гранаты.
После осмотра очередного пациента, мы возвращаемся к разговору сидя на лавочке в тенистом дворике.
- Случается, что у меня есть сомнения относительно диагноза и лечения - нужны узкие специалисты. В этом случае я собираю 4-5 человек, и мы везем их в госпиталь.
У меня договоренность с замглавврача поликлинического учреждения о том, что мы приезжаем, и узкие специалисты принимают их без очереди. Делаем кардиограммы, УЗИ и увозим обратно. Был случай, когда женщину с гинекологией очень вовремя привезли, потому что у нее начала развиваться фибромиома. Слава Богу, была на начальной стадии.
Мой гражданский медицинский опыт достаточно большой. Я работал в хирургии, потом анестезиологом. Но когда я начинал здесь вести гражданский прием, то в день часа по два, по три вспоминал все, чему меня учили, перечитывал учебники. Для медика это необходимо – медик это специалист, который должен учиться всю жизнь. Появляется что-то новое, постоянно выходят новые препараты, за всем этим нужно следить.
- Было такое, что кто-то из местных начинал проявлять сепаратисткую активность?
- Было вначале, когда мы начинали вести гражданский прием в Курдюмовке. Но свои же местные это все и потушили. Они сказали им – ради Бога, не приходите и не разводите здесь такие настроения.
Мы же принимаем в четырех пунктах серой зоны, в которых нет медицинской помощи. Люди понимают что им приезжают помогать и они, на самом деле, очень этому благодарны. Здесь до сих пор еще мобильные операторы и все службы спасения 101, 102, 103 закоммутированы на Горловку. Поэтому, если нужна будет помощь и они позвонят в скорую – они попадут на Горловку (оккупированная территория). Оттуда, естественно, никто сюда не поедет. Скорая с украинской территории тоже не приедет.
Бывало, правда, пожарные из Горловки несколько раз приезжали, когда действительно был пожар. Договаривались, наши их пропускали, благополучно тушили пожар, и машина уезжала обратно.
парамедицина бромик
Импровизированный медицинский кабинет. Здесь парамедики ведут прием местных жителей. На фото Доктор и местные активистки Валентина и Марина.
- Расскажи о жизни в "серой зоне".
- Еще в 15-м году здесь не было ни хлеба, ни лекарств, ни электричества. И выехать они тоже не могли. Это сейчас им уже начали оформлять пропуска. А целый год их здесь кормили и, фактически, помогли выжить наши военные.
У меня были случаи, когда нужно было вывозить тяжелых соматиков отсюда, на госпитализацию. Нужны были лекарства, а ведь в наших больницах кроме святой воды ничего нет. Людям, которые вообще без пенсии и совсем без ничего, мы лекарства покупали за свои деньги. То что мы могли, все что у нас есть мы всегда отдаем. Вот у нас довольствие только второй месяц появилось, Хоттабыч стал находить какие-то деньги чтоб 500 грн в неделю нам платить. А до этого мы работали вообще без ничего.
Они сейчас очень боятся, если придет "ДНР.". По крайней мере, три четверти это точно, хоть некоторые получают пенсию и здесь и в Горловке, в рублях. Я это говорю, потому что знаю тут практически всех, и вижу какие здесь настроения.
-Какой самый тяжелый день был за последнее время?
- Из последнего - три недели назад был такой день. Мы ведь работаем по всей линии соприкосновения. База у нас здесь, возле Зайцево, но мы можем выехать в любую точку, где напряженно и много раненых. Тогда на Луганском наших ребят из 54 бригады крыли большим калибром – было 17 раненых и трое погибших. Мой экипаж отправили туда на усиление, чтобы помочь медикам 54 бригады, потому что они уже не справлялись. Только я лично вывез пять человек.
Один из них был настолько тяжелый, что, честно говоря, я переживал, довезу ли я его. Были множественные осколочные ранения рук и ног, один осколок зашел в нос. Но самое тяжелое - в верхнюю часть лопатки, вдоль позвоночника зашел осколок и остановился возле крупной артерии. Дороги разбитые - его тряхануло и этот осколок повредил крупную артериальную ветку. У меня кровь была на потолке, такой поток шел. Я тут же остановил машину и затампонировал его. Пришлось повозиться. Слава Богу довез нормально, его прооперировали, и вечером мы отвезли его на вертушку и эвакуировали на госпиталь.
- Как люди выдерживают работу в таком напряжении?
- Не все выдерживают. Однажды, когда случился обстрел, один наш водитель сильно труханул - выскочил из машины и спрятался. Мы потом искали его и затаскивали обратно в машину. А поначалу очень бравый был.
Поэтому со всеми, кто сюда едет, руководитель ротации проводит собеседование. И прямо говорит, что нас иногда обстреливают, причем, что обстреливают и машины скорой помощи. Сколько я тут есть, мы и под миномет попадали, и под танчик, под ДШК, под снайпера попадали. Людям просто говорят: поймите, вы едете не в игрушки играть. Вы едете в зону боевых действий. Зацепить может на каждом выезде.
Был случай, когда мы приехали эвакуировать раненого, и по нашей машине скорой помощи стал танчик работать. Поэтому мы отъехали где-то на километр, а когда сообщили что раненого уже везут, опять вернулись и эвакуировали его. На самом деле очень неприятно, когда танчик по твоей машине работает.
Самое жаркое место тут - это Майорск, как правило все тяжелые идут оттуда. Когда мы едем туда за ранеными, то подъезжаем уже с выключенными фарами, сразу на подъезде надеваем каски, броники, потому что всегда попадаем под обстрел.
Сегодня, слава Богу тихо, а так каждый вечер начинается стрельба большим калибром. Сначала мины 120-го калибра летят, потом подключается 122-й. В последний раз, перед тем как прекратиться, обстрел велся из орудий 152 калибра.
И мы под это все подъезжаем. Хочешь не хочешь – а надо ехать, спасать ребят.
Те несколько дней, которые я провел в коллективе парамедиков медкорпуса АСАП, изменили мое отношение к медикам-добровольцам. Я увидел не просто людей, которые оказывают первую медицинскую помощь. Я увидел настоящую гуманитарную миссию, работающую в сложном и опасном регионе. "Логистика" - это еще и коммуникационный узел между частями ВСУ, местными жителям, волонтерскими организациями, представителями государственной власти.
Но самое важное - это люди, которые, не получая зарплату, не имея льгот и ветеранских статусов, без какой-либо помощи от государства работают и рискуют ради других людей.
Евгений Сильверстов, для "Цензор.НЕТ" Джерело: https://ua.censor.net.ua/r405588